Песни и стихи
Поженян Григорий - Я принял решение
Этим утром я принял решение...
Принял решение.
Следы — это был человек и нету,
Следы — это только то, что осталось,
Следы, неразмытые морем,
Вдоль моря — следы,
Словно петли вдоль окон до желтой березы
И вновь вокруг дома
Вдоль окон до желтой березы -
К крыльцу моему.
Этим утром я принял решение,
Принял решение.
Следы
От сапог, от ботинок, от туфель,
Босые следы,
Уходящие в лес или в дюны по морозной примятой траве,
По первому снегу
Следы — это был человек и нету.
Следы — это только то, что осталось,
Но все остается с тобою навеки,
Но все с тобою навеки уходит,
А тебе уже ничего не страшно.
Если утром, а не днем или ночью...
Если утром, а не днем или ночью
Один на один с собою,
Один на один с собою
Ты принял решение.
Принял решение.
Этим утром я принял решение...
Григорий Поженян - Я боюсь он не любит меня
Семь летящих коней, семь рокочущих звуков гортанных,
Семь взбесившихся струн, сладкой болью звеня,
Разбудите, зажгите, взорвите гитару,
Я боюсь, он не любит меня.
Разбудите, зажгите, взорвите гитару,
Я боюсь, он не любит меня.
Я ножа не боюсь, я кнута не боюсь и ни муки,
Всё достойно приму, никого не щадя.
Лишь бы рядом легли наши тёплые нежные руки,
Я боюсь, он не любит меня.
Лишь бы рядом легли наши тёплые нежные руки,
Я боюсь, он не любит меня.
Деревянный петух никого не разбудит,
Пусть уводят сестру, пусть угонят коня.
Тех ночей не боюсь я, которых, которых не будет,
Я боюсь, он не любит меня.
Тех ночей не боюсь я, которых, которых не будет,
Я боюсь, он не любит меня.
Григорий Поженян - Я такое дерево...
Ты хочешь, чтобы я был, как ель, зелёный,
Всегда зелёный – и зимой, и осенью.
Ты хочешь, чтобы я был гибкий как ива,
Чтобы я мог, не разгибаясь, гнуться.
Но я другое дерево.
Если рубанком содрать со ствола кожу,
Распилить его, высушить, а потом покрасить,
То может подняться мачта океанского корабля,
Могут родиться красная скрипка, копьё, рыжая или белая палуба.
А я не хочу чтобы с меня сдирали кожу.
Я не хочу чтобы меня красили, сушили, белили.
Нет, я этого не хочу.
Не потому что я лучше других деревьев.
Нет, я этого не говорю.
Просто, я другое дерево.
Говорят, если деревья долго лежат в земле,
То они превращаются в уголь, в каменный уголь,
Они долго горят не сгорая, и это даёт тепло.
А я хочу тянуться в небо.
Не потому что я лучше других деревьев, нет.
А просто, я другое дерево.
Я такое дерево.
Назрула Ислама - Заклятье
Я уйду навсегда, я скажу напоследок: ”Прости”.
Я уйду, но покоя тебе никогда не найти.
Я уйду, ибо выпито сердце до самого дна.
Я уйду, но останешься ты со слезами одна.
Обо мне ты ревниво вечернюю спросишь звезду,
но она промолчит, не откроет, куда я уйду.
Ты заплачешь, забьешься в рыданиях, еле дыша,
и расплавится сердце твое, и оттает душа,
и, не видя дороги, ты кинешься в горестный путь,
вслед за мной, без надежды меня отыскать и вернуть.
Я уйду в эту ночь. Ты проснешься на ранней заре,
и тебе померещится, будто я рядом с тобой.
Но вокруг только сумрак, подобный остывшей золе,
и тогда твое сердце пронижет внезапная боль.
Ты меня позовешь – ни единого звука в ответ.
Ты раскинешь объятья свои, а любимого нет.
И глаза ты закроешь, и станешь молить в тишине,
чтобы я появился, вернулся хотя бы во сне,
и протянешь ты руки, и воздух обнимешь ночной,
и тогда ты поймешь, что навеки рассталась со мной.
И поднимется солнце, и день пролетит без меня,
и наступит закат, и опустится ночь над землей,
и тогда над твоей одинокой постелью, звеня,
пролетит позабытая песня, что сложена мной,
и умчится она, и опять зазвучит в тишине,
и холодное сердце твое запылает огнем,
и слезами глаза изойдут, позабудут о сне,
и у самого горла, дрожа остановится ком.
Будет горькая память, как сторож, стоять у дверей,
и раскаянье камнем повиснет на шее твоей.
Будет осень. Друзья соберутся в покои твои.
Кто-то будет тебя обнимать, говорить о любви.
Будешь ты равнодушна к нему, безразлична к нему,
ибо я в это время незримо тебя обниму.
Бесполезно тебя новизной соблазнять и манить.
Даже если захочешь - не в силах ты мне изменить.
И наступит зима, и, песчаные вихри клубя,
набежит ураган, окрестность потонет во мгле.
Но иная, неслышная буря охватит тебя:
ожиданье, отчаянье, боль – и тоска обо мне.
И весна прилетит, обновит и разбудит весь мир.
Зацветут маргаритки, раскроется белый жасмин,
ароматом хмельным и густым переполнятся сны,
но отрава разлуки испортит напиток весны.
Задрожат твои пальцы, плетущие белый венок,
и в слезах ты припомнишь того, кто сегодня далек,
кто исчез и растаял, как след на сыпучем песке,
кто тебе завещал - оставаться в слезах и тоске,
в одиночестве биться, дрожа, как ночная трава.
Вот заклятье мое! И да сбудутся эти слова!!
Black Hop IV - Оцепеневшим в северной бездне / FrostBitter Disco (outro)
Мрак великой суровой зимы, лабиринты замёрзшего города
Мы пиздец как разделены панельных твердынь стен холодом
Одиноких сердец огоньки в бесконечной ночи слабо теплятся
В ледяной пустоте среди звёзд остывающий мир тихо вертится
В духоте тесных склепов-квартир преют тела в грязных трениках
Слышен лай замурованных в быт охуевших в пизду неврастеников
Богохульства, блевотина, мат, сиськи, пиво и семки лущёные
И в угаре сливаются в Ад души тёмные водкой крещёные.
Ебала хмурые под балахонами
Базары скорбные за микрофонами
Деревья чёрные с голыми кронами
Гетто наполнено страданий стонами
В ночи отчаянья и одиночества
Гитары пилят, басы ворочатся.
Оцепеневшим в северной бездне,
Хуярим лютые, дурные песни.
Тяжким молотом долбит зима, оголтело тоскуют пацанчики
В пьяной хате ебошит биток, по рукам гуляют стаканчики
Синька с кровью - жертвенный сок, ритуальная ебля с убийствами
Сука! Коцаный скачет дисок с норвежскими блэк-металлистами.
За окном беспределит буран, Близзард ночью въебёт обязательно.
С крыши замка метнулся Васян - раздавила зима окончательно
Глянь на море бетонной тайги, из берлоги чуждой раскаянья
На высоком девятом кругу панельного злого отчаяния
Ебала хмурые под балахонами
Базары скорбные за микрофонами
Деревья чёрные с голыми кронами
Гетто наполнено страданий стонами
В ночи отчаянья и одиночества
Гитары пилят, басы ворочатся.
Оцепеневшим в северной бездне,
Хуярим лютые, дурные песни.
Над храмом проклятых гудит какафонница
У зимней ночи вкус тяжёлый и горький.
Древнее зло в полярном спальнике хоронится,
Созревает к приходу тёмной зорьки.
Вьюги ярость, морозное бешенство
Колыбель гнилая выродков порочных
Зимы сердце, оплот чёрной вечности
Под ледяным панельным панцирем прочным.
Дельфин - 925
Мятая бумага лиц,
Скопление отсутствующих друг для друга,
Нарушение индивидуальных границ,
Общая духота испуга.
В шуме обрывков мыслей
В заданные пункты следуют биохимические программы.
Конечная точка – в голову выстрел
Для немногих, для большинства раны.
В руках электронные удовлетворители
Создают беспорядочные нейронные связи,
Гала-контента производители
Сами же и потребители своей грязи.
Пространства, замкнутые в безнадежные железы,
Набиты мякотью ненужных их обладателям тел.
Кожный покров с тонкой ниткой бритвенного пореза,
Треснувший красным головы мел.
Усталость яркой агрессией макияжа
Прячет временем выжженные глаза,
В них уже не искрится даже
Ни мысль, ни радость, ни глицериновая слеза.
Старость в наручниках кольцевых станций
Ожидает выхода на бесконечной.
Жизнь, прожитая иностранцем в своей стране –
Огромной, любимой, сердечной.
Губка ночи километров туннелей
Впитывает выдохи одиночеств,
Всегда встающих на колени
Перед любым из неопределенных высочеств,
Делающих то, что им скажут,
Упрекая друг друга в недостаточной к высочеству преданности.
Принимая как должное копоть и сажу
Собственной бедности.
Механизм, смазанный маслом слез,
Стучит колесами железа костей,
Работая на износ всех своих составных частей.
Алексей Николаев - Наш день
Мы встретились вновь.
Мы любили друг друга всерьез.
Мы встречали рассвет
И он не застал нас врасплох.
Мы не прятали глаз,
Когда солнце смотрело на нас.
Он ушел по дороге домой
И унес нас с собой.
Это был наш день,
Мы узнали его по шагам.
Это был наш день,
Мы читали его по слогам.
Это северный ветер
Дарил нам свое волшебство.
Это был наш день,
И никто не разрушил его.
Мы были вместе,
Мы знали, куда мы идем.
Ветви деревьев
Ласкали нам лица листвой.
Мы были вместе
И каждый стоял на своем.
Не было времени думать
О чем-то другом.
Eldiarn - Безудержное счастье
По улицам бежит безудержное счастье
Железным колесом и давит всех подряд
А мы с тобой вдвоём идём за ним по следу
И добиваем всех, и складываем в ряд
Вот смерть положила глаз на тебя
Эх, поцелует страстно и жарко!
Ножик в спину, кровь через край
Гроб заколочен - новый давай!
Ранняя весна, мёртвые ручьи
Птицы не вернутся с юга
Только не сейчас, только не для нас
Веселись-гуляй, седая вьюга
Ранняя весна, мёртвые ручьи
Птицы не вернутся с юга
Только не сейчас, только не для нас
Веселись-гуляй, седая вьюга
По улицам летит прожорливое счастье
Закидывая в пасть и нищих, и царей
А нам с тобой плевать - мы, знай, копаем яму
Чтоб трупы подавать на пиршество червей
Вот смерть положила глаз на тебя
Эх, поцелует страстно и жарко!
Ножик в спину, кровь через край
Гроб заколочен - новый давай!
В солнечных лучах полыхают дни
Догорают друг за другом
Катим как всегда мы с тобою одни
Счастье-колесо по кругу
В солнечных лучах полыхают дни
Догорают друг за другом
Катим как всегда мы с тобою одни
Счастье-колесо по кругу
Теряют пакеты друг друга
Звенит январская вьюга,
Патч-корды хлещут упруго,
Пакеты мчатся по кругу,
И шумят сервера.
Не видят пакеты друг друга,
Проходят мимо друг друга,
Теряют пакеты друг друга,
А потом не найдут никогда.
Источник: Протокол HTTP/3.0 получил статус предложенного стандарта. InuYasha